Меж двух океанов

Глава 16 ADIOS, ГВАТЕМАЛА!

   Пока мы искали плотничные принадлежности, нам попа­лись мужчины и в других фантастических одеяниях. Их котонес, шерстяные куртки, были расшиты со спины отличитель­ным местным орнаментом, изображавшим нетопыря с рас­пластанными крыльями. Через плечо у них были переброше­ны сетчатые мешки, на головах белые соломенные шляпы, напоминающие цилиндры боливийских индианок из Потоси., Хулио, который проехал за рулем всю Гватемалу вдоль и поперек, о своей родине кое-что знал: извилистые орна­менты на костюмах в окрестностях Чичикастенанго означают горы, полоски на ткани — это кукурузные поля, разноцвет­ные пятна символизируют кукурузные зерна. Цвета выби­раются не случайно, при выборе придерживаются древних легенд индейцев майя. Черный цвет является отличием знати, потому что оружие изготовлялось из черного обсидиана, вулканического стекла, и носить его имела право только знать. Желтый — это цвет кукурузы, то есть благополучия. Красный — это кровь, жизнь, веселье. А голубой — благо­родство, символ правящего рода.

С правлением нынче в Гватемале дела обстоят несколько иначе, чем раньше. После Боливии и Перу Гватемала «самое индейское» государство на свете. Почти две трети ее насе­ления — чистокровные индейцы, остальные — ладинос, по­томки креолов, метисы и переселенцы. Поэтому местное само­управление двойное, индейское и ладинское. На первый взгляд каждое из них самостоятельно, но индейский мэр в конце концов вынужден подчиняться второму, потому что в руках ладинос финансовая власть, торговля.

 

В других местах сидят не так...

Сведения о числе жителей отдельных городов или сел Гватемалы много вам не скажут. Дело в том, что гватемаль­ские индейцы страстные путешественники, большую часть года они проводят за пределами родных мест. Едва они закончат изготовление своего товара — это может быть как добротная ткань, так и гончарные изделия собственного об­жига или выращенные ими бобы какао, — то сразу же мчат­ся его продавать. Скорее из дому, подальше от него, куда глаза глядят. В будни Чичикастенанго словно вымирает, а на воскресный базар, как говорят, в город сходится более два­дцати пяти тысяч народу со всех концов.

Точно так же было и в Сололе. То здесь, то там встре­чались нам люди, каждый из них тащил что-нибудь на спи­не либо на голове, на площади прохлаждались здешние ста­рики, на другом конце городка, где нам удалось раздобыть прочные тросы из сизаля, мы увидели кучку женщин за домашними ткацкими станками, а чуть дальше — несколь­ких торговок,  сидящих  на  цветных  шерстяных  попонах.

Обращали ли вы когда-нибудь внимание на то, как люди сидят? Как сидят целые народы? Нет, не те народы, что обзавелись скамьями, стульями, креслами, тронами или хотя бы высокими табуретами в барах, а как это делают народы, привыкшие сидеть, так сказать естественно, на земле. Люди на такие пустяки, казалось бы, почти не обращают внима­ния. У тебя болят ноги? Ладно, садись! При виде новой манеры сидеть в голове вдруг мелькает мысль: в других ме­стах сидят не так!

Ну ладно. Арабская Африка и значительная часть Америки сидят, скрестив ноги, спина прямая, колени на земле, бедра как-то совершенно развернуты. В Центральной Афри­ке женщины вытягивают ноги перед собой вправо. Мужчины