Меж двух океанов

Глава 11 САМАЯ БОЛЬШАЯ ИЗ САМЫХ МАЛЫХ

От склона над южной окраиной Манагуа тянется к се­веру скучная картина железных крыш, изредка нарушаемая цветными пятнами черепицы. Лишь кое-где возвышаются двухэтажные здания да колокольни церквей. В остальном же весь город приник к земле, словно пытаясь зарыться в нее.

Страх  —  вот  что   не   позволило   Манагуа   вырасти.

Страх перед землетрясением не пускает ее выше второго этажа. От легкого маленького домика меньше обломков, а под ним больше шансов на спасение.

Но у Манагуа есть и другие мучители.

За исключением Панамы, Манагуа — самая низкораспо­ложенная столица в Центральной Америке. Из всех них она вдобавок самая жаркая и самая сырая. Ни обширной по­верхности озера Никарагуа, ни просторов Тихого океана не­достаточно, чтобы охладить парник над городом. Днем и ночью насыщает он его изнурительной сыростью.

В большинстве столиц резиденция главы государства, как правило, расположена В' сердце города, в его исторической части. Но даже и в этом Манагуа не как все — по вкусу своего долголетнего диктатора.

Сердцем города является площадь, несущая имя круп­нейшего поэта Никарагуа Рубена Дарио. Только здесь, пря­мо на берегу озера Манагуа, вокруг памятника поэту город расцвел красотой сооружений, обновив скудные цветы своей архитектуры после недавней катастрофы. Кафедральный со­бор, правительственный дворец, где помещаются все мини­стерства, дворец «Rotary club» и недалеко отсюда современ­ное здание отеля — вот, пожалуй, и все. Остальное — под невзрачной, одинаковой, как солдатская форма, гладью железных  крыш  —  растеклось    по    обеим  сторонам   главной авениды от озера  к учебному плацу,  крепости и казармам.

А прямо оттуда, из-за военного шлагбаума, тянется об­ширный, поросший травой склон, доходящий до самой вер­шины крутой горы, где на фоне неба в совершенном одино­честве стоят два здания. Президентский дворец и массивное сооружение, не отличающееся своими зубчатыми стенами от средневековых замков. Это резиденция единственного прави­теля и главного пайщика Никарагуа диктатора Сомосы. Ни его приверженцы, ни он сам не скрывают, что в Латинской Америке нет более жестокой диктатуры. Укрепленный замок Сомосы, до отказа набитый солдатами и оружием, окружен с трех сторон завалами и проволочными заграждениями, а с четвертой — гора под его стенами обрывается пропастью, на дне которой блестит кратерное озерцо. Эта крепость как бы олицетворяет положение Сомосы в республике Никара­гуа, являясь символом методов его правления.

«Наш потоп, вероятно, уже кончился», — писал д-р Аргуэльо Гил. Никарагуа действительно начала прокладывать себе путь в XX век и, быть может, уже достигла бы цели, если бы на ее пути не встал средневековый замок Сомосы.